Гендерный режим официальной религии
Официальные религии формировались в то время, когда женщины были в основном исключены из общественной жизни.
Архаичные социальные нормы и запреты приводят к противоречию между светской повседневностью, с одной стороны, и верой – с другой, и далее – к конфликтам поколений, к замыканию религиозной общины на самое себя. «Никогда еще противоречие между ценностями иудаизма и ценностями окружающего мира не было столь очевидным, как в наши дни», – сетует Т.Абрамов, автор книги «Секрет еврейской женственности».Современный православный теолог так описывает обряд крещения: «Общее призвание всех крещеных, будь то мужчины или женщины, пророчески декларируется во всех таинствах христианского посвящения, совершаемых в Православной Церкви, ибо они доступны всем, независимо от пола, и их обрядовая часть глубоко символична. Погружение в воду в крещении означает переход, рождение для новой жизни, единение с Христом в Его смерти и воскресении. «Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись», – поет хор, когда, облаченная в крещальное одеяние новокрещеная, как и новокрещеный, вводится в евхаристическое сообщество, видимое Тело Христово, членами которого она и он только что стали. Однако в этот самый момент, когда всякое разделение кажется упраздненным, совершается обряд, который входит в противоречие с этой декларацией: крещаемый мужского пола вводится в алтарь, расположенный за иконостасом. Для женщин и девочек эти ворота остаются закрытыми. Сегодня все больше православных христианок проявляют недовольство в связи с этим дискриминационным обрядом.
Порой даже добиваются его пересмотра»*.В современной русской Православной Церкви наблюдается феномен, который православный публицист профессор Московской духовной академии диакон Андрей Кураев называет «опытом изгнания из православного храма». Этот опыт, который в социологии называется социальной эксклюзией, или исключением, связан с одним из специфических явлений гендерного режима Православной Церкви – доминированием среди конгрегации и, в особенности среди ее активных членов, женщин старшего возраста, бабушек. Их можно увидеть в любое время и в любой православной церкви. В советское время «бабушки» составляли большую часть прихожан, и именно им церковь обязана своим выживанием во времена преследований духовенства и верующих. Сегодня, по оценкам социологов, доля «бабушек» сократилась примерно до 40%, но их присутствие и влияние в храме по-прежнему сильно. Нередко они агрессивно относятся к молодым прихожанкам, энергично прививая им свою модель поведения в храме, а также, возможно, отстаивая территорию храма как свое пространство.
Андрей Кураев объясняет подобное явление тем, что «женская религиозность бывает гораздо более ригористической, жесткой и даже жестокой, чем религиозность мужская». Согласно подобной логике, речь идет о некой природной склонности верующих женщин к жесткому поведению в храме. На самом деле, доминирование «бабушек» в храме – это далеко не природное свойство. Это сложный феномен, который можно объяснить, по крайней мере, двумя причинами. Во-первых, более общим принципом авторитетности старших женщин в традиционной культуре. Советское общество, несмотря на модернизацию, сохраняло многие черты традиционности. Бабушка в советское время – очень часто глава семьи и один из важнейших агентов социализации. В каком-то смысле гендерный режим православного храма напоминает режим традиционной семьи: священник (батюшка), жена священника (матушка), прихожане (дети Божьи) и бабушка. Бабушка – это воспитатель внуков и авторитет, опирающийся на свой жизненный опыт и не подлежащий контролю со стороны главы семьи в силу своей экономической самостоятельности и нерепродуктивного возраста, который ставит ее вне гендерных норм, связанных с репродукцией. Во-вторых, доминирование «бабушек» в православном храме является проявлением, так называемой власти слабых.
Власть бывает не только у тех, кто владеет экономическими и финансовыми ресурсами. В данном случае это власть, обусловленная отсутствием возможности других форм окормления и узаконенная исторической ролью бабушек в сохранении Православной Церкви как института.Власть слабых обычно возникает в условиях дефицита других ресурсов власти. В данном случае она строится на гендерной асимметрии священства. Женщины в Православной Церкви не могут быть рукоположенными в священники. Невозможность женского священства Андрей Кураев объясняет принципами литургии: «Мы причащаемся крови Христа, которую дал Он Сам, именно поэтому священник, причащающий Крови Христа, должен быть литургической иконой именно Христа, а не Марии». Но дальнейшая логика рассуждения публициста приводит его к идее некоего мужского начала: «На Литургии священник именно раздает Дары. Давать, дарить – служение мужское. Принимать – это служение женское. Так что священство есть выражение именно мужского архетипа». Аналогичные аргументы против женского священства высказывает и Католическая Церковь. Поразительно то, что рассуждение о «дарении» и «принятии», противопоставляющее «активное» «пассивному», совпадает с одним из наиболее распространенных стереотипов мужского и женского.
В настоящее время обсуждается восстановление института диаконис, существовавшего в ранней христианской церкви, но впоследствии утраченного (кстати, утраченного не во всех направлениях христианства; он сохраняется, например, у пресвитериан). А пока Православной Церкви приходится сталкиваться с разными проявлениями власти слабых: неформальной и не всегда справедливой властью жен священников, с конфликтом между «бабушками» и другими возрастными и гендерными категориями прихожан. Сложность этой ситуации в том, что, как считают социологи, формирование социальных общностей во многом определяется тенденцией к объединению людей, похожих друг на друга по уровню образования, возрасту, полу, расе. Социальное сходство является основой доверия, которое цементирует объединениялюдей.
Поэтому наличие столь ярко выраженной гендерно поколенческой группы, как «бабушки», в условиях относительной замкнутости православной церкви в известном смысле обеспечивает воспроизводство гендерного режима. Единственный способ изменить гендерный режим Православной Церкви, по-видимому, состоит в том, чтобы расширить формы служения женщин в церкви.Определенные изменения этого режима уже наметились. Появились православные женщины богословы, преподаватели духовных учебных заведений. Женщины участвуют в работе Поместных Соборов. Наблюдаются изменения в толковании известного совета Апостола Павла о молчании женщин в церквах: «Жены ваши в церквах да молчат; ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит» (Первое послание к Коринфянам, 14: 34–35). Он уже не трактуется как вечная норма духовной жизни, а интерпретируется как «ситуационно педагогический» (А.Кураев). Однако изменения эти происходят в Православной Церкви медленно и пока не выходят на уровень качественных изменений.
В протестантских церквах вопрос о рукоположении женщин в священнический сан начал обсуждаться примерно в то же время, когда начал обсуждаться вопрос об избирательных правах женщин и об их праве на собственность, то есть в 80 e годы XIX века. Это привело к тому, что в начале ХХ века появились первые женщины священники. Однако наиболее существенные изменения начались только в середине ХХ века, когда было принято решение о рукоположении женщин в методистской и пресвитерианской, а затем, в 1970 году – в Лютеранской и Епископальной церквах.
Исследователи отмечают, что женщинам священникам свойствен менее авторитарный стиль, они в большей мере опираются в своей работе на мирян, чем священники мужчины. Но женщины священники могут испытывать на себе те же способы дискриминации, которые наблюдаются в других сферах занятости.