ЧЕТВЕРТЫЙ ЭТАП: ДИЛЕММЫ ГЕНДЕРНОГО РАЗЛИЧИЯ И ГЕНДЕРНОГО РАВЕНСТВА
Разрушаются идеологические основания официального гендерного контракта и официальной политики в отношении женщины. На символическом (культурном) уровне выстраивается новый гендерный порядок. В СМИ, литературе, кинематографе, искусстве появляются разнообразные образцы мужественности и женственности. В обсуждение проблем гендерного устройства общества включаются новые политические силы, общественные и религиозные организации, глобальные информационные агенты, профессиональные сообщества и пр.
Некоторые политики обращаются к «традиции», нуждающейся в возрождении, и к «естественному» предназначению женщин и мужчин. Однако провести такие идеи в жизнь оказывается непросто: сильны привычка и экономическая заинтересованность большинства женщин в самостоятельном заработке; многие молодые образованные мужчины и женщины стремятся к партнерским, а не к патриархатным или матриархатным отношениям в супружестве.
Сексуальная свобода стала типичной для представителей обоих полов. И хотя в богатых слоях населения образ женщины домохозяйки воспринимается как желательный, однако и там роль женщины заметно меняется. Современная российская обеспеченная домохозяйка вряд ли может быть описана как пассивная, полностью подчиняющаяся супругу, хранительница домашнего очага. Это, как правило, женщина, активно заботящаяся о себе – о своей внешности и привлекательности, о здоровье и теле, преследующая свои собственные интересы, выходящие за пределы дома. Такая женщина погружена в гламурный мир престижного потребления, а не в патриархальный семейный быт.В современном обществе, тем не менее, формируются идеи о восстановлении «исконных традиций» мужественности и женственности, которые могут быть приняты и распространены как новые социальные образцы и роли. Однако существуют разные трактовки «традиции» и природы женственности. Они различаются в зависимости от того, что именно в определенной идеологии считается традицией. Традиционными считаются представления о женщине как домашней хозяйке, жизненный мир которой сконцентрирован вокруг обязанностей заботливой супруги, матери, хранительницы домашнего очага. Таков идеал буржуазного семейного устройства со свойственным ему па триархатным разделением половых ролей мужчины кормильца и женщины домохозяйки. Существует также взгляд на западную женщину как на феминистку, разрушительницу общества, семьи и традиции. Различные оценки гендерного традиционализма отражены и в академических исследованиях. А.Посадская, О.Воронина, Н.Римашевская и другие видят в российской трансформации (вплоть до конца 1990 х годов) симптомы патриархатного ренессанса, или неотрадиционализма. Симптомы гендерного неравенства постсоветского периода: вытеснение женщины из публичной и возвращение в приватную сферу, феминизация бедности и безработицы, вытеснение женщин с политической арены. В процессе приватизации женщины оказались главными жертвами безработицы.
Патриархатные тенденции проявляются в дискриминации женщин в публичной сфере, в частности при найме на работу.
Так, женщина оценивается, как неспособная эффективно выполнять профессиональные функции, поскольку она имеет детей или собирается их завести и о них заботиться. Отмечается незащищенность женщин от насилия, в том числе сексуального, на работе и дома. Исследователи отмечают сексизм в средствах массовой информации, сексуализацию женственности, распространение порнографии и проституции.Однако патриархатный ренессанс – явление скорее временное и фрагментарное,он не определяет все изменения гендерного порядка. Тезис о ренессансе патриархата ставится под сомнение со второй половины 1990 х годов. В этот период наблюдается успешность женщин в рыночных условиях, происходит рост их общественной активности, продвижение в некоторых отраслях бизнеса и на политической арене. Женщины активны и успешны в таких видах бизнеса, как туризм и сервис, в образовании и культуре. Несмотря на спад женского политического участия, появились яркие фигуры женщин политиков. Некоторые случаи дискриминации по признаку пола становятся известными и осуждаемыми. Сформировались сообщества, занимающиеся феминистскими и гендерными исследованиями, постоянно проходят семинары, школы и конференции, функционируют образовательные программы разного уровня. Организуются выставки, фестивали и перформансы, отражающие гендерные проблемы.
Вместе с тем в начале 2000 х годов политическая сфера остается устроенной по патриархатному принципу: чем больше власти – тем меньше женщин. В экономической сфере также сохраняется патриархатный принцип: чем больше ресурсов – тем меньше женщин. Сохраняется «стеклянный потолок» для женщин: нет видимых препятствий продвижению по социальной лестнице или открытой дискриминации, но женщины не могут и не хотят продвигаться в карьере, поскольку в этом случае пострадает их семья, дети, а успех может нанести ущерб образу «правильной» женственности. Тем не менее, многие сферы занятости успешно удерживаются женщинами.
Массовая культура и СМИ представляют разнообразные образы мужественности и женственности.
Сексизм сосуществует с портретами активных, инициативных женщин. В рекламе присутствуют различные типажи – от счастливых домохозяек до бизнес=вумен или женщины с младенцем, работающей за компьютером.Модернизированный быт остается гендерно консервативным. Однако появляются и другие гендерные роли, повседневные потребности часто оказываются сильнее консервативных стереотипов. В сфере сексуальности распространяются новые образцы гендерного равенства, когда допускается сексуальная активность женщин, которые осуществляют поиск подходящего партнера, а к сексу относятся как к сфере удовольствия. Однако и в этой сфере сохраняется двойной гендерный стандарт: общество остается более толерантным по отношению к мужской сексуальной активности, чем к женской.
В целом сохраняется множество элементов неотрадиционалистской идеологии (культурный сексизм), но появляются и новые возможности для женщин, реализуются стратегии, ведущие к успеху.
Однако общество по=прежнему остается организованным таким образом, что сохраняется гендерное неравенство. В постсоветский период женщины продолжают нести основные нагрузки в организации быта (даже при его модернизации и при использовании наемного персонала). Соответственно у женщин остается меньше возможностей для профессионального роста, для освоения новых профессий, для самореализации в сфере занятости. Статистика показывает, что существует структурное гендерное неравенство в доступе к ресурсам. Разрыв в оплате труда возрастает (оплата труда женщин почти на 40% ниже, чем у мужчин), квалификационный опыт женщин в сфере управления значительно ниже. В условиях неравенства и нехватки ресурсов, времени, де нег и квалификации, женщины прибегают к мобилизации других средств, в т.ч. к использованию сексуальной привлекательности. Современные гендерные образцы все более становятся агрессивно сексуализированными.
В современном российском обществе признается, что женщины имеют равные с мужчинами права, они могут ориентироваться на различные роли, становиться профессионалами, домохозяйками, согласно своему выбору сочетать разные обязанности.
Вместе с тем широко распространено мнение, что женщины обладают отличными от мужчин природно =обусловленными склонностями и имеют особое предназначение, ограничивающее их карьерные профессиональные возможности. Женщины воспринимаются как особая категория граждан, нуждающихся в патерналистской социальной политике. В рамках этой идеологии подчеркивается, что у женщин есть гендерно обусловленная гражданская функция – демографическое воспроизводство нации. Воспитание детей и поддержка семьи декларируется как предмет государственного интереса и заботы. Утверждается, что в период социальных трансформаций женщина оказывается жертвой: поскольку государство не обеспечивает ее поддержкой, она не может более быть полноценной работающей матерью, то есть полноценной гражданкой. Необходима система целевых социальных прав, гарантируемых мужчинам и женщинам, призванным выполнять свой «общественный долг». Политика, связанная с решением демографических проблем, является ярким примером патерналистской поддержки женщины матери – российской гражданки.Особенность постсоветского периода заключается в дифференциации и множественности гендерных контрактов, социальных ролей, образцов мужественности и женственности, среди которых выделяются несколько основных. Это контракты «работающей матери», «домашней хозяйки», «сексуализированной женственности».
Контракт работающей матери по=прежнему важен для современного общества. Он связан с советской традицией массовой женской занятости, с моральной и экономической ответственностью женщин за семейно-бытовую сферу. В настоящее время он воплощает экономические стратегии, диктуемые логикой рынка, а также возможности самореализации для женщин с высоким профессиональным статусом или амбициями. Этот контракт поддерживается идеологией гендерного равенства. В современной версии обязанности «работающей матери» не столько являются ее гражданским долгом, сколько частным делом, однако сохраняется идеология государственной помощи в совмещении ролей.
Занятость становится личным выбором женщины, а не обязанностью гражданки перед государством. Обязанность участвовать в общественном производстве сменилась экономической необходимостью обеспечения семьи. Вместе с тем опыт экономической независимости женщины в семье, связь статуса женщины с позицией, занимаемой в публичной сфере, материнство как экономическая функция – все это укорененные советские стереотипы, сохраняющие свое значение во многих социальных средах постсоветского общества.Контракт «работающей матери» не является однородным. В разных социальных слоях существуют различные «правила игры». Выбор «работающей матери», делающей профессиональную карьеру, поддерживается либеральной идеологией. Гендерный контракт становится «контрактом профессиональной женщины». Ее главный ориентир – профессиональные достижения. Для того чтобы осуществить баланс ролей, она прибегает к услугам рынка, к помощи родственников, семьи. Тогда ее жизненный проект оказывается возможным. Все чаще это вариант «двухкарьерной семьи», то есть профессиональную карьеру делают и жена, и муж, и это характерно для многих семей сред него класса. Однако за организациюбыта скорее всего будет отвечать женщина при активной поддержке мужа.
Признаки такого, по существу партнерского, контракта – планирование деторождения и активное участие в беременности мужчины, планирование организации быта и партнерская взаимопомощь в приватной, а иногда и в публичной, сфере, совместные бюджет, распоряжение деньгами и принятие решений. Организация быта, забота о детях – обязанности как женщины, так и мужчины. Прагматические цели (кому, что и когда удобнее делать) становятся важнее, чем культурно заданные требования, предъявляемые по признаку пола. Однако структурная организация общества в целом такова, что заработок мужа обычно более значим, и потому даже при партнерских отношениях женщина больше занимается бытом, хотя это уже не вменяется ей в качестве естественной обязанности.
В случае экономически вынужденной работы женщины, воспроизводится советская традиция ответственности за семью. Главное для такой женщины – не работа, а материнство и дом. Работа важна как заработок, а не как ценность, связанная с самореализацией, ее не интересует содержание труда, которым она занимается. Она готова на любые работы, чтобы внести свой вклад в бюджет семьи. Материнство в этом случае включает не приватную заботу о доме, муже и детях, а обеспечение семьи. Этот экономический смысл материнства в нашем обществе вполне приемлем. Цель женщины – не столько поддержать свой личный уровень благосостояния, сколько обеспечить семью, в со став которой могут входить родители мужа и жены, возможно, и сам безработный муж, и финансово неблагополучные или недееспособные родственники, больные, престарелые, несовершеннолетние и т.д. По отношению ко всем этим членам расширенной семьи женщина может выполнять квазиматеринскую функцию: она заботится об их пропитании, образовании, лечении, отдыхе и пр., распространяя на них свою заботу.
Другой гендерный контракт – домашней хозяйки – связан с представлениями о лучших жизненных шансах, характерных для западного старого среднего класса и высших слоев досоветского и постсоветского российского общества. Роль домашней хозяйки определяется двойственно. С одной стороны, это проблема идентичности женщин среднего и высшего класса. В этих слоях создаются образцы патриархатного разделения труда, которые объясняются традиционным естественным женским предназначением. Для определенного сегмента нового предпринимательского класса России женская роль домашней хозяйки становится знаком престижного образа жизни. Материнство и забота о детях и муже воспринимаются как основные черты женственности. Этот контракт опирается также на религиозные ценности, все больше продвигаемые в постсоветской публичной сфере. Роль домашней хозяйки связывается с возрастанием значимости приватной сферы и домохозяйства, с необходимостью в активном управлении частной собственностью в постсоветских рыночных условиях. Однако эта роль сопряжена с многими проблемами. У женщин часто возникают проблемы бюджета семьи и денежных трат, нередко они подвергаются жесткому контролю со стороны мужа, утрачивают независимость, которую имело поколение их матерей, выстраивают специальные стратегии манипуляции мужьями. Возникают и проблемы уважения к домашнему труду, взаимоотношений кормильца и домашней хозяйки, то есть проблемы власти в семье. Отношения равенства оказываются недостижимыми, но при этом женщина становится «менеджером» домашнего хозяйства, в каком-то смысле – профессионалом. Однако ее статус не вполне определен, потому что в обществе правила такого контракта не установлены. И даже если есть наемные работники, которые подчиняются домохозяйке, она все равно остается в сфере домашнего быта, имеющего низкую степень престижа. С другой стороны, хотя многие домашние хозяйки из обеспеченных слоев общества и испытывают неудовлетворенность своею жизнью, эта роль – проект желаемого будущего для работницы низкой квалификации и вынужденно работающей матери.
Вместе с тем вынужденные домохозяйки из бедных слоев ограничены в возможностях найти работу, а вынужденные домохозяйки мигранты ограничены в гражданских правах: женщины пошли бы работать, однако они не могут найти легальную работу, поскольку не имеют соответствующих прав, как и их мужья. Кроме того, они должны помогать детям адаптироваться в инокультурной среде и обеспечивать мужу возможность ненормированно работать в сфере неформальной экономики. Такая домашняя роль женщин определена недостатком гражданских прав и экономических возможностей.
Еще один гендерный контракт – сексуализированная женственность и спонсируемая женщина. Этот контракт продвигается СМИ и обусловлен использованием сексуальности в качестве товара, что выражается в самых разнообразных формах – от порнографии и проституции до «брака по расчету». Сексуализированная женственность – как объект и субъект потребления – становится ресурсом обеспечения социального положения. Жизненные шансы женщины связываются с ее сексуальной привлекательностью, которая может быть обменена на социальные блага и престижное потребление в ходе «выгод ной сделки».
В современном обществе существуют и другие образцы женственности. Среди них – феминистки, представительницы этнических и сексуальных меньшинств, активистки неправительственных организаций, женщины, сознательно отказывающиеся от материнства, женщины инвалиды, религиозные женщины, женщины – жертвы насилия в зоне военных действий, женщины «нелегалы», проститутки, беженцы, безработные, «бомжы», преступницы, наркоманки, террористки пр.
Гендерное устройство общества становится более разнообразным и сложным для определения. Социальные права женщин лишь в незначительной степени обеспечены поддержкой государства и рыночных структур. Что касается проблем мужественности, то «кризис маскулинности» распространяется на новые поколения мужчин, не способных в рыночных условиях выполнять роль кормильца семьи. Это не относится лишь к небольшому слою обеспеченных семей, в которых мужчина доминирует, располагая властными и материальными ресурсами поддержки материнства и женской сексуальной привлекательности. Во многих других случаях постсоветский мужчина маргинализируется в приватной, а иногда и в публичной сфере.
***
Решение гендерно окрашенных проблем общество ожидает от государства, социальная политика которого признается неэффективной. В разных социальных слоях возникает ностальгия по патерналистской государственной политике советского образца. Государство, в свою очередь, начинает проводить политику «экономического патернализма» по отношению к материнству, призванному решить демографические проблемы страны. Одновременно все большее пространство отвоевывают образы женственности и мужественности, апеллирующие к либерально рыночной традиции гендерного общественного устройства. Эти идеологии являются традиционалистскими в признании биологически заданных гендерных ролей и потому могут способствовать дискриминации граждан по признаку пола, вытеснению женщин в приватную сферу, продвижению брутальной мужественности.
До сих пор декларируемое «равенство в различии» представляется недостижимым идеалом. Лишь развитое гражданское общество, ставящее под вопрос тенденции социального неравенства, может способствовать его достижению.